Версия для печати
Пятница, 28 Апрель 2017 15:14

Биография с географией

Оцените материал
(0 голосов)

Это удача, везение, когда характер, привычки, даже группа крови, совпадают с биографией твоих героев. Их начинаешь любить…

Именно такими людьми стали для меня Алексей Александрович Кочетихин и его супруга Мария Ивановна. Я долго пытаю бывшего гвардии сержанта, артиллериста 10-го гвардейского  кавалерийского полка, входящего во второй корпус в составе второго Белорусского фронта, ветерана Великой Отечественной войны, а ему 92 года: 

- Это памятный снимок. Фото 25 июля 1945 года. Наш орудийный расчет. «Сорокапятка» - это орудие 45-го калибра. Здесь они все пофамильно: 1. Шкуратов – командир, 2. Аришин – наводчик, 3. Кочетихин – замковой, 4. Морозов – заряжающий, 5. Асланов – ящичный, 6. Иманежин – ездовой, 7. Шубенок – ездовой. У меня ведь и свой конь был по кличке Мудрый. Всю войну со мной прошел. И шашка у меня тоже имелась. Это нынешние любители шашлыков не знают, что казаки во время долгих походов нанизывали сырое мясо на свои шашки и жарили на костре. А если совсем уж было худо, то отворяли у лошадей кровь и пили ее. Я пошел на фронт добровольцем, хотя и была у меня бронь. Директор завода № 467, что на моей родине в Горьковской области, рвал наши повестки. Мы же были на казарменном положении. Раз только и отпустили с завода, на похороны матери, но я своего добился. А дальше – пересыльный лагерь и - на фронт. Мой боевой путь начался в 1943 году, с освобождения Минска. От республики Беларусь имею две медали. А дальше была Польша – медаль «За освобождение Варшавы», фашистская Германия – медаль «За взятие Берлина». И  на Рейхстаге, и на Брандербургских воротах (в голосе звучит законная гордость) я оставил свой автограф. Есть у меня и солдатская награда – медаль «За отвагу», только цена за нее – серьезное осколочное ранение. В 1948 году по этой причине я и был демобилизован. Из Берлина в Советск (Калининградская область) мы шли своим ходом – на конях. Лошадей отдали в колхозы, а я продолжил службу – артиллеристом в первой Московской гвардейской дивизии.

Гостеприимные хозяева пригласили к чаю, а я потом снова приставал с расспросами. Мол, «были ж схватки боевые, да говорят – еще какие!». Алексей Александрович задорно оживляется:

– Да как же им не быть, если воевал. Расположились мы на отдых в каком-то немецком замке. Я в дозоре стоял. Туман такой, рядом ничего не видно. Слышу шаги. – Кто идет?  - Свои. А какие это «свои»? Верзила–власовец как даст мне по скуле, я и заорал. Всех наших бойцов всполошил. Всех их, и власовцев, и немцев, мы шашками в капусту порубили. Или хотя бы такой эпизод вспомнить. Комбат приказал  на лошадях в разведку сходить. Видим, город совсем пустой. Мы, аккуратненько так, осматриваемся и видим, что он и не пустой вовсе: немцев полно. Они нас заметили и завязался тяжелый бой. Подоспели «катюши» и всем им – каюк! 

А вот что у нас было на реке Шпрее, которая по Берлину течет. Километров шестьдесят до их логова осталось. Фашисты такой огонь ведут, что и головы не поднять. Вся земля снарядами не один раз вспахана. Есть раз в день приходилось, а то и двое суток – ничего. 

Военных фотографий немного, и мы смотрим вместе снимки мирной жизни. К нам присоединяется Мария Ивановна, и они уже на пару продолжают: 

- Мы по стране много поездили. Познакомились в поезде, идущим на Дальний Восток. Оба завербовались на рыболовецкий промысел. Уж очень захотелось красной рыбки поесть. Сошли с поезда, расписались. И  в бухте Сизими, это где Татарский пролив, и на Сахалине, в городах Макаров, Невельск, Корсаков потрудились. Эти названия – фамилии наших прославленных флотоводцев. А была жизнь и работа в Барнауле, Калининграде, Омске,  Кургане, Куйбышеве, в г. Умань на Украине. Особенно нам нравился город Орел. Весь в зелени. Одно не хорошо – рядом тюрьма. Может, и ездили мы потому, что и мир хотелось посмотреть, да и в родных местах – никого: оба рано осиротели. Мой Алексей – мастер на все руки:  токарь, фрезеровщик, слесарь, сварщик.  А я всюду за ним: как нитка за иголкой. Впрочем, так не всегда было.

Разговор продолжает Алексей Александрович: 

- Я на рыболовецких судах в Атлантике ходил – рыбу ловил. Бывал и на Индийском океане, и на Тихом. А на Северном Ледовитом сам Бог велел. Ходил на китобойном судне в Антарктиду. Узнаете меня с этой шкиперской бородкой? Вот я на фотографиях с пингвинами, с белыми медведями,  на фоне айсбергов. А это – морской лев. В хвосте судна есть спуск, так он, раненый, сам к нам залез. Вылечили, он кусаться начал, ну мы и выпустили его в родную стихию.

В Лакинске мы живем уже лет двадцать. Бросили, как говорят, постоянный якорь. Из близких – сестер и братьев – в живых никого. Есть у нас внучка Нелля. Живет во Владимире. Часто нас навещает. 

Мы долго сидим на кухне, не включая свет.  Вот уж воистину – их биографии сплелись с географией нашего Отечества. Прежде этой статьи у меня родилось стихотворение, написанное от первого лица. Его я и посвящаю супругам Кочетихиным – Алексею Александровичу и Марии Ивановне.

 

ПЕСНЯ

Родина –Павлово-на-Оке,

Жизнь как в узорах платок…

Рука Марии в моей руке,

Мчится наш поезд на Дальний Восток.

Мы – словно Богу – дали зарок –

Чтобы не плакать невесте…

По девяносто - немалый срок,

Семьдесят лет мы вместе.

Чудо еще – уцелел на войне,

Видел я страны и нравы другие…

Но неизменно жили во мне –

Родина и Мария.  

Виталий  ПРАДЕД.

Графика автора.

Прочитано 1500 раз

Похожие материалы (по тегу)