В редакции раздался междугородний звонок: «Беспокоит полковник Сайгаков. Прошу ко Дню военного автомобилиста написать о жителе Ставрова ветеране Афганской войны Михаиле Константиновиче Гугине. Он достоин». Первое, что сказал при встрече кадровый офицер Михаил Гугин: «Писать надо о полковнике Сайгакове. Он вывел в полном составе батальон из Чечни!»…
Они правы, эти новые Иван Варавва и Алексей Трофимов, романтик от автомата и обладатель красных революционных шароваров. Писать надо об обоих. Судьбы их и принципы – «есть такая профессия – Родину защищать» - переплелись еще в Уссурийском высшем военно-автомобильном командном училище, которое оба закончили. А потом вплавились друг в дружку в Афганистане. По его бетонным дорогам-направлениям, Кушка - Шинданд - Кандагар и Термез - Хайратон, Сайгаков и Гугин вели колонны одного и того же батальона – 126-го Отдельного автобата. Только Валерий обычно вел колонну, а Михаил организовывал техническое замыкание.
В Афган попали они по-разному. Коммунист Сайгаков на последнем курсе училища, прямо перед выпуском, написал рапорт о направлении в Республику Афганистан. Реалиста Гугина откомандировали в приказном порядке. С 1979 года, с начала ввода советских войск, Афган был закрытой темой. По официальной версии, мы там «помогали», «трактора ремонтировали и фабрики строили». Но курсанты Уссурийского училища знали цену показной бодрости.
За полтора года, что Сайгаков исполнял интернациональный долг в Афгане, лейтенант Гугин начал было строить мирную жизнь: женился на своей Елене Прекрасной, перевез ее в Свердловск, где служил заместителем командира роты. Но вмешалась чужая война. В 1985-м беспартийный Михаил Гугин прибыл в Афганистан с понижением. Должность для молодого офицера случилась одна – комвзвода. И в придачу к  должности 40 человек срочников на 2-3 года моложе его самого, за жизни которых он нес ответ.
Афган Валерия Сайгакова начался в 1984-м. О событиях 18 июля 1984 он вспоминает на сайте 126avtobat, в главе «Расстрел 27-й колонны 126 ОАБ»:
- Мы отправлялись «в Союз», в Кушку, получать новые БТРы. И, конечно, ничего не знали о том, что в трех километрах от города Гиришк, напротив «зеленки» Яхчаля, для обеспечения безопасности прохождения автоколонн были «выставлены» всего два танка сопровождения без надлежащего пехотного сопровождения.
Вел колонну я, и при подходе к Яхчальской «зеленке» увидел: два танка стояли возле второго арыка. Стал их запрашивать по рации, но они не отвечали, потому что радио у них работало не на дорожной частоте! (возникает вопрос, почему такое вообще могло быть?) Когда до танков осталось метров 100-200, увидели, а скорее почувствовали, что их обстреляли из гранатометов. Когда колонна втянулась в зону обстрела, они получили повреждения и отошли в батальон! Бой начался в 13.15. В сторону автомобилей полетели первые гранаты. Принял решение, с пулеметом ПК спрыгнул и стал прикрывать проход колонны, а водителю Андрею Гуричу дал команду уводить колонну. Метров 100 у него это получилось. А потом все. «Духи» стреляли по автомобилям, в упор, многих я видел на расстоянии броска гранаты. Колонна встала, а танки поспешно ушли из-под обстрела в направлении батальона.
Бой вела головная часть колонны. Замыкание мне не видно было, в голове было немножко легче, наверное, моя стрельба и гранаты все-таки дали время ребятам занять оборону. Вместе с рядовым Сергеем Шереметом (кажется с ним) мы поползли вдоль колонны. По дороге перевязывали раненых, у одного из машины достал арбуз, разломал, дал раненым. Помню, как вначале ударил своего солдата и солдата из кандагарской группы, лежали перепуганные, плакали и не стреляли. Подействовало. В замыкании потерь было меньше, зенитчик Дима Есенков прикрывал колонну, если бы не он, жертв прибавилось бы. Получив несколько смертельных ранений, он стрелял до последнего вздоха. Разозленные «духи» лупили по его машине из гранатометов. Зенитка загорелась, попытались его вытащить из кузова, не получилось - начали рваться снаряды в коробках. Наконец машины колонны сбились в кучу. Бойцы заняли круговую оборону и продолжали перестрелку. Часа через два со стороны батальона появились танки, но они ушли вправо, в пустыню, потом говорили, якобы там большая группа «духов» была. Может быть. Хотя я лично сомневаюсь…
На афганской войне Сайгаков и Гугин служили в одном батальоне, но не встретились, разошлись в одном месяце. Обстрелянного Валерия Сайгакова отправили в Кабул на повышение командиром роты, а новичка Михаила Гугина – в Шинданд.
Из воспоминаний Михаила Константиновича Гугина:
-  В 1985 году 126-й отдельный автобат дислоцировался в Шинданде. Шинданд - довольно крупный кишлак на западе Афганистана прямо на юг от Кушки и в 120-125 км от границы с Ираном. Расположился он в долине, образовавшейся в южной гряде Гиндукуша. Гиндукуш пересекает весь Афганистан с востока, северо-востока, понижаясь на юго-запад двумя грядами высоких гор. В долинах афганцы строят города и кишлаки.
В год моего прибытия на оснащение автоколонны поступили современные автомобили, в основном марки КамАЗ. Против ЗИЛов-130, на которых ездили с 1979 года, у КамАЗов было преимущество: не сгорали, как свечки, при попадании снаряда. Автомобильные колонны 126 ОАБ  обеспечивали снабжение боеприпасами, горючим, продовольствием практически все части и соединения ОКСВА в своей зоне ответственности. Солдаты и офицеры колонн проявили мужество и героизм, выполняя многодневные рейсы в условиях высокогорья и минной опасности. Колонны часто подвергались нападениям со стороны душманов.
Хорошо запомнил перевал Рабати-Мирза по пути с Герата на Кушку. Перевал маленький, но стреляют там хорошо. Тогда мы ехали колонной 120 машин. У меня в техзамыкании зенитка и 2 бронеобъекта - БТР и БМП, радиостанции. Сижу справа от водителя. Передо мной огромное лобовое стекло, оно открывает «духам» сидячие мишени. Бронежилетов для относительной защиты «пассажиры» не имели. Дорога свободная. И вдруг дергаюсь от удара в голову. И кровавая муть…
Меньше всего шансов выжить у человека, если пуля попадает в голову. Снайпер как раз и метил Михаилу Гугину между глаз, но умница КамАЗ тряхнул кабину, и та заходила, как на шарнирах. Выпущенная из винтовки бур калибра 7,62 пуля попала в стойку и на излете, по касательной, вломилась в череп справа.
Михаил Гугин выжил чудом. В Кабуле его голову собрал из осколков нейрохирург полковник медицинской службы Савенцов, которому ассистировали майоры Колчин и Неустроев. Позже, уже в Ташкенте, Неустроев из медицинского оргстекла вылепил ему правую сторону черепа…
Два офицера - полковник Сайгаков и старший лейтенант Гугин, несмотря на разной длины боевой путь, разные судьбы, очень похожи. Кроме Афгана Валерий Сайгаков участвовал во второй Чеченской войне и сумел сохранить свой батальон, всех до единого человека. Михаил Гугин за все 9 с половиной месяцев службы в Афгане не заставил ни одну мать плакать о своем погибшем сыне – тоже сберег всех бойцов. В сраженьях тех войн они не поступились своими высокими принципами, офицерской честью. Оба были настолько порядочны, что предпочитали собственную смерть смерти подчиненных, так умны, что помогли выбраться из кровавого котлована сотням живых душ. Настоящие русские офицеры, слава Отечества, эталонные люди! Даже если бы таких было только двое - Гугин и Сайгаков – можно было бы не сомневаться: у человечества есть шансы.
Наталья КОМАРОВА.
Фото В. Зотова и из архива В. А. Сайгакова.