Будут вписывать нас в течения,
Будут критиков звать
влиятельных,
Подстригут нас для изучения
В школах общеобразовательных.
Будут вчитывать
в нас пророчества,
Возвеличивать станут бережно
Наше вечное одиночество,
Наше доблестное безденежье.
Вера Полозкова.
В ДК г. Собинки открыта выставка профессиональных художников, преподавателей Детской художественной школы Марины Козловой и Евгения Тимофеева (на снимке).
Фурор и аншлаг. Эти два громких слова уместны для понимания атмосферы, царившей на открытии выставки художников Марины Козловой из Собинки и Евгения Тимофеева из Лакинска. На официальное мероприятие, подготовленное, нет, не «подготовленное», а выпестованное завотделом народного творчества ДК Ольгой Марушко, собрался весь культурный бомонд: соратники, ценители, ученики, друзья. Почему «выпестованное»? Потому что экспонировать полотна этих двух художников – задача не из легких. Оба творца предпочитают нарядной выставочной деятельности свою живописную поденщину, которая одновременно и великое счастье быть медиатором между Космосом и Землей, и мозолистая, кропотливая работа. Оба влюблены в живопись, пишут как дышат, передают свое мастерство ученикам.
У Марины Козловой воспитана целая плеяда талантливой молодежи. Ее ученики теперь и профессиональные художники, и реставраторы, и архитекторы, и дизайнеры. За 33 года педагогической работы - десятки воспитанников, которые получили художественное образование в ВУЗах и колледжах Владимира, Иванова, Суздаля, Казани, Загорска, Санкт-Петербурга, и сотни выпускников, поцелованных в лоб Музой живописи. Наставница не только открыла им волшебный мир живописи, она подарила им возможность поступления в престижные учебные заведения страны. На протяжении всей педагогической деятельности Марина Васильевна готовит ребят к участию в конкурсах разных уровней, от городских до всероссийских и международных. А те в ответ радуют ее щедрыми победами. Примером для подражания и еще одним мотиватором к саморазвитию становится для учеников успешная художественная деятельность педагога. Картины Марины Козловой, ее лаковые миниатюры нашли достойную нишу в сообществе владимирских художников, ее иконография признана во Владимиро-Суздальской епархии, по настоянию мэрии Владимира живописные полотна художницы экспонировались в галереях города-побратима Эрлангена (Германия), а также в столичной галерее ВТБ, ее работы находятся в частных коллекциях как в России, так и в Германии, Англии, Италии, Болгарии. Но при всем при том – скромность и отсутствие стремления к самопиару.
Евгений Тимофеев мог бы стать коммерчески благополучным и раскрученным художником, все предпосылки и основания для этого есть. Как и у Марины Козловой, у пейзажиста и педагога Евгения Тимофеева много успешных учеников, но мало здорового самолюбия. И вообще нет самолюбования. Поэтому он, как рассказывают, не ухватился в свое время за лестные отзывы Кима Бритова и не вошел в состав Владимирского союза художников (а членство в артистических кругах – это и имя, и персональные выставки, и прочие преференции). Не сложилось. Свое удостоверение Евгений Тимофеев променял на вольную службу в мастерской фабрики им. Лакина в качестве художника-оформителя, позже выбрал преподавательскую стезю. 24 года жизни отдал детям, их выставкам, их победам. И, конечно, писал. Взахлеб, щедрыми мазками вырисовывая этот дивный мир. Со стогами, лесами, домами, южными и северными красотами. Его трудолюбию и плодовитости можно только удивляться: каждый из сорока дней пленера в Краснодарском крае рождал этюд или картину.
Двадцать одна и двадцать шесть. Столько картин отобрала на выставку Ольга Марушко. Сорок семь картин вызвали бурную реакцию публики. Их сравнивали и не могли сравнить. Две совершенно разные художественные школы – суздальская у Марины Козловой и ярославская у Евгения Тимофеева. С одной стороны зала - чистота и точность линий, словно считанная с картин старых мастеров; ясные и гармоничные пропорции живописных композиций (наследие Леонардо да Винчи, Феофана Грека и Дионисия) - у Марины Козловой сочетание геометрической ясности форм и иррациональности их соотношений радует глаз впечатлением как бы скрытого во всем движения. С другой стороны, у Евгения Тимофеева, волевое решение о линейной и воздушной перспективе, о светотени, о законах отражения света поверхностями разной структуры, о цветах и цветовых рефлексах; стремительность и мощь мазка, темперамент. Та и другой, оба – маститые мистификаторы, цари кисти и мастихина.
Оба заражают зрителя своей эмоцией, будь то светлая грусть или терпкое весеннее счастье у Марины Козловой или же горькая неизбежность зимы у Евгения Тимофеева. Оба преподносят зрителю свою премиальную живопись – живопись, как награду за честность и высокий профессионализм, избранную для избранных, как плату за вынужденное одиночество творческой души и… за доблестное безденежье.
Наталья КОМАРОВА.
