Уважаемые земляки! В канун славного юбилея настала пора расставить точки над i в краеведческом вопросе. Да, дорогие, наше представление о том, как возникла предтеча Собинки ­ Собинская мануфактура ­ базируется не на достоверных фактах, а на литературном вымысле ­ книге 1958 года «Сквозь годы». Фолиант, выпущенный к 100­летию прядильно­ткацкой фабрики, ценен прежде всего как свидетельство послевоенного этапа работы предприятия. В описание же событий дореволюционных и первых годов после революции авторы добавили изрядную долю художественности, другими словами, вымысла. Однако в сознании земляков «Сквозь годы» так и осталась единственным краеведческим источником, что привело к исторической путанице. Сегодня об истории Собинки и важной роли купцов Никитиных в ней достоверно поведает старший научный сотрудник Владимиро­Суздальского музея­заповедника наш земляк Владимир Александрович АНТОНОВ.

Итак, друзья, читайте вдумчиво и запоминайте, как было на самом деле!

Владимирские купцы Никитины

в Товариществе Собинской

мануфактуры (1858­-1917 гг.)

Не «Лука и Матвей со товарищи», а Александр Никитин с товарищами

На протяжении 1840­1910­х гг. в губернском городе Владимире был широко известен купеческий род Никитиных, ведущий свое начало от крепостных крестьян села Черкутина Владимирского уезда. Предпринимательской, общественной и благотворительной деятельности Никитиных посвящено немало публикаций.

В городе Собинка эта купеческая династия известна лишь немногим краеведам. Здесь все деяния Никитиных оказались совершенно забытыми, что и выразилось в появлении в 2014 г. на одной из главных улиц города памятника со странной надписью «Луке и Матвею Лосевым и их сотоварищам, основавшим в 1858 году наш город»!

К искажению истории нам не привыкать, но кто же эти загадочные «сотоварищи» и чем же Собинка обязана Никитиным? Оказывается, весьма многим, начиная со своего местоположения и даже названия.

Как же появилась Собинка и почему именно на этом месте?

Начать следует с того, что факта основания города в 1858 г. не было. В этом году, с которого и ведется отсчет истории города, основано Товарищество Собинской мануфактуры бумажных изделий и «было приступлено» к сооружению производственных построек на незаселенном месте (на пустоши). Постепенно вокруг них вырос поселок, ставший ядром будущего города.  В промышленной Владимирской губернии таких фабрично­заводских поселений было множество, они отличались по статусу и от городов, и от сельских поселений.

По официальным источникам первых лет советской власти видно, что  за поселком пытались «закрепить» название «Комавангард». Например, в серьезном издании 1929 г. писали «Собинский район. Районный центр ­ поселение городского типа ­ фабрика “Комавангард” (быв. Собинка)». Но показательно уже то, что в 1924 г. волость, а в 1929 г. район назвали Собинскими, а не Комавангардовскими! И в 1939 г. при присвоении городского статуса поселку город все­таки Собинкой назвали, здравый смысл возобладал!

Что же такое «Собинка» в XIX веке? Это разговорное, неофициальное сокращение топонимов «фабрика Товарищества Собинской мануфактуры» и «Собинская Мануфактура», встречающихся в Списках населенных мест губернии 1863, 1896, 1905 годов. Насколько рано сокращение  появилось в устной традиции, вряд ли возможно выяснить. На карте Владимирского уезда 1900 г., составленной по поручению губернатора, поселок назван кратко ­ «Собинка». Возможно это самое раннее официальное использование топонима.

А почему же предприятие разместилось именно здесь и почему для Товарищества было выбрано такое название? Об этом видно из дела об учреждении мануфактуры, давно известного краеведам.

В канцелярии Губернского правления упомянутое «Дело…» было заведено 26 мая 1858 г. по получении «покорнейшего прошения владимирского 1­й гильдии купецкого сына и Почетного Гражданина Александра Андреева Никитина».

А. А. Никитин сообщил губернатору действительному статскому советнику Егору Сергеевичу Тиличееву: «Я с товарищами, по составленному между собою Уставу предположил учредить товарищество под названием Собинской мануфактуры бумажных изделий. Этот Устав рассмотрен в Комитете Г.Г. министров и удостоен в 7 день марта сего года утверждения ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА. Получив разрешение к учреждению Товарищества, мы предположили ныне же приступить к возведению строений для Мануфактуры, а потом к открытию и самых по ней действий на основании ВЫСОЧАЙШЕ утвержденного Устава. Место для постройки избрано нами Владимирского уезда при реке Клязьме в пустоше Собинской мне принадлежащей, уступленной Товариществу. Вследствие сего и на точном основании существующих правил я покорнейше прошу Ваше Превосходительство разрешить мне с товарищами учредить в избранном месте Мануфактуру для бумажных изделий и приступить к самым постройкам и о том объявить по жительству моему в губернском городе Владимире».

Как видим, в выборе места для постройки предприятия главную роль сыграло то, что земельный участок принадлежал одному из основателей Товарищества – А. А. Никитину. Важно было также, что пустошь располагалась на реке Клязьме (источник водоснабжения) и почти на 90% поросла лесом (источник дешевого строительного материала и топлива).

Сами названия «Собинская пустошь» и «Собинская мануфактура», от которых позднее произошло название города, впервые появились в этом прошении Никитина.

Уже 29 мая на заседании Губернского правления заслушали прошение Никитина. Поскольку «с ВЫСОЧАЙШЕГО соизволения Почетному Гражданину Владимирскому 1­й гильдии купецкому сыну Александру Никитину, 1­й гильдии купцам Владимирскому Луке и Ейскому Матвею Лосевым кинешемскому 2­й гильдии купцу Галактиону Миндовскому было разрешено учреждение Товарищества на паях для устройства во Владимирском уезде при реке Клязьме мануфактуры бумажных изделий», от Губернского правления требовалось только формальное согласие. Правлением было предписано Владимирскому земскому суду выяснить, нет ли каких­либо препятствий к открытию и устройству мануфактуры в этом месте. Земский суд 12 июня 1858 г. рапортовал Правлению, что «препятствий к возведению строений для Мануфактуры в пустоше Собиной   1­й гильдии купецким сыном и почетным гражданином Александром Никитиным с товарищами не имеется». На заседании Правления 18 июня 1858 г. было решено: раз нет препятствий – «снабдить Товарищество свидетельством, которое по изготовлении и отослать во Владимирскую Городскую полицию для выдачи Никитину». Весьма оперативно решались такие вопросы полтора века назад!

Пустошь «во Владимирском уезде при реке Клязьме»

Следует заметить, что упомянутая пустошь никогда раньше ни Собиной, ни Собинской не называлась. В ее полном названии всегда присутствовала главная определяющая часть – Лука (излучина реки, изгиб). И на старинных и на современных картах этот изгиб, поворот реки с севера на восток хорошо виден, хотя при сравнении карт видно, как своенравная Клязьма меняла русло. Пустошь, известная в документах с 1670­х гг., имела разнообразные варианты названия, иногда считалась одной – Собина Лука Лопата тож, иногда – двумя – Лука и Лопата, но обмежеванными вместе, «в одной меже»  .

Упорядочение границ владений и приведение к единообразию названий земельных дач происходило в правление императрицы Екатерины II. Экономические примечания к Генеральному межеванию Владимирского уезда под № 165 показывают пустоши Собина Лука и Лопата (к селу Ундолу).  Это название было официально закреплено, так их и называли практически до 1917 года.

В 1770­е гг. пустоши Собина Лука и Лопата записаны как принадлежащие нескольким владельцам – Головиным, Голицыной, Бутурлину и другим. В 1790­е гг. единственной владелицей с. Ундола с деревнями и пустошами стала графиня Н. А. Суворова­Рымникская, а с 1832 г. – ее старший сын граф А. Н. Зубов. Угодий при селе Ундоле в то время было почти 6200 дес. (из них в пустошах Собина Лука и Лопата 1501 дес.). В 1849 г. все имение было переведено его младшему брату В. Н. Зубову, в том числе вся земля в 18 отхожих пустошах. А в 1853 г. мы видим владельцем пустошей Собиной Луки и Лопаты владимирского 1­й гильдии купецкого сына и почетного гражданина Александра Андреева Никитина. Через 5 лет он и «уступил» Товариществу часть этих земель. 

В деле об учреждении мануфактуры не сообщается о величине уступленного в 1858 г. Александром Никитиным Товариществу земельного участка, даже может сложиться впечатление, что вся упомянутая пустошь стала совместным владением. План, недавно обнаруженный в деле 1875 г. «О продаже потомственным почетным гражданином Андреем Никитиным Товариществу Собинской мануфактуры бумажных изделий земли во Владимирском уезде», показывает не только границы пустошей Собиной Луки и Лопаты (как на доступных в Интернете Планах генерального межевания и в Атласе Менде), но и первоначального участка. Стало возможным высчитать его размеры. Оказалось, что мануфактура разместилась в 1858 г. на площади около 220 десятин (немногим более 2 кв. км) и участок располагался в центре большой территории, принадлежавшей Никитиным. Кстати, в их же владении была уже и соседняя пустошь под названием Борок Карасья Лужа тож (около 170 дес.), поросшая дровяным лесом.

План этот очень интересен с краеведческой точки зрения, а приложен он к документам о разделе имущества между сыновьями скончавшегося в 1867 г. Александра Андреевича Никитина Петром, Александром, Андреем и несовершеннолетним Владимиром. Из документов видно, что разделу в 1874 г. подлежало совместное их «разного рода недвижимое имущество», оставшееся после выдела в 1871 г. «указной части» их матери, вдове А. А. Никитина, вышедшей вторично замуж. Подробный перечень делимого начинается со второй части пустошей Собиной Луки и Лопаты и Борок Карасья Лужа тож общей мерой 1448 дес. 2250 сажен. Хотя владение продолжало именоваться пустошью (незаселенной местностью), в восточной части его уже появилась усадьба «с деревянным домом с двумя флигелями, сараем, конюшнею, амбаром, скотным двором, кухнею, сенным сараем, молотильным сараем и ригою с сушильною печью».

Можно предположить, именно эта усадьба Никитиных позднее стала именоваться «Старой дачей», упоминаемой в документах начала XX века.

Завершает перечень подлежащего разделу имущества городская усадьба Никитиных в 1­й части г. Владимира между Дворянской и Мещанской улицами, площадью более 1 дес., занятой разнообразными каменными и деревянными постройками и садом, и 4 каменные лавки в Гостином дворе, но это тема отдельного рассказа. 

Предварительно перед разделом «по взаимному добровольному и непринужденному всех Никитиных согласию» приглашенным техником корпуса лесничих коллежским асессором Жудро была произведена «подробная и специальная съемка угодий в даче пустоши Собина Лука, Лопата тож и Борок Карасья Лужа тож и таксационная оценка оной дачи». Угодий оказалось больше, чем считалось ранее! Было решено разделить между наследниками  только 1439 дес. 850 саж. удобной земли, а 58 дес. 504 саж. исключить, как неудобную, оставив ее в общем владении. Интересно, что в перечислении неудобных земель наряду с песчаными отмелями и береговой отлогостью назван «бичевник». Это полоса берега, предназначенная для бурлаков или лошадей, тянущих судно на бечеве. Такой вид транспортировки грузов по Клязьме давно забыт.

Итак, по числу наследников землемером был произведен раздел дачи на 4 участка. Подробное словесное описание границ каждого участка, содержащее интересные подробности, занимает два листа. Здесь упоминаются смежные дачи владения государственных крестьян Владимирского уезда деревни Перебор, земли сел Ундола, Ворши и Березников с деревнями, отхожий Бор Долгая Грива г. Кувшиновой. Показательно, что дважды в перечислении смежных угодий упомянута земля «дачи Собинской мануфактуры Никитиных и Лосева», а не «Товарищества Собинской мануфактуры», как официально называлось предприятие. 

По участкам земля распределилась так: первый – 329 дес. 50 сажен, второй – 286 дес. 2300 саж., третий – 346 дес. 2300 саж. и четвертый 476 дес. 1000 саж. По вынутому жребию первый участок достался Владимиру, второй – Андрею, третий – Петру и четвертый участок с усадьбой «со всеми в ней строениями и хозяйственными принадлежностями» – Александру Александровичам Никитиным, потомственным почетным гражданам.

Раздельный акт братьев Никитиных был утвержден 15 февраля 1875 г., а в октябре 1875 г. один из братьев – Андрей Александрович – продал принадлежащую ему землю. Им был заключен договор с поверенным Правления Товарищества Собинской мануфактуры бумажных изделий потомственным почетным гражданином А. Л. Лосевым о продаже 229 дес. 800 саж. за 16 тыс. руб. серебром. Остальная часть земли в количестве 57 дес. 1500 саж. была продана брату Петру Александровичу Никитину, но сумма сделки не указана. 

Ранее упомянутый план и был составлен при этих продажах. За его основу была взята съемка 1873 г., нанесены границы участков, принадлежащих братьям по разделу, а также подробнее – и продаваемые участки.

Купленный Товариществом Собинской мануфактуры участок находился к западу от первоначальной территории Мануфактуры, и был при продаже занят в основном сосновым лесом возрастом от 41 до 80 лет, хотя встречались небольшие вырубки, а также участки ели, березы и дуба, и несколько десятин сосны возрастом от 81 до 130 лет. Ныне на этих участках, уступленном Товариществу Александром Никитиным в 1858 г. и проданном Товариществу его сыном Андреем, и располагается основная часть города Собинки.

Первый православный храм

Также малоизвестны страницы истории Собинской мануфактуры, связанные с появлением православного храма в поселке. Упомянутая прот. О. Пэнэжко церковь Святителя Николая Мирликийского, якобы построенная на Собинке в 1865 г., – досадная оплошность автора. 

В сентябре 1880 г. на имя Преосвященнейшего Феогноста, архиепископа Владимирского и Суздальского, поступило прошение Товарищества Собинской мануфактуры. Приведу его полностью: «Проживающие на фабрике означенного товарищества мастеровые и рабочие до 2000 человек, будучи причислены к церкви села Арбузова Владимирского уезда, отстоящей от мануфактуры в 7­ми верстном расстоянии, постоянно встречали и ныне встречают крайнее затруднение в исполнении христианских треб. Во устранение чего и озабочиваясь развитием и поддержанием в народе религиозно­нравственных чувств, Товарищество Собинской мануфактуры утруждает Ваше Преосвященство покорнейшею просьбою о разрешении постройки при фабрике отдельной церкви по прилагаемым плану и фасаду».

Прошение было подписано директором Товарищества Собинской мануфактуры коммерции советником потомственным почетным гражданином владимирским 1­й гильдии купцом Андреем Никитичем Никитиным.

Резолюция архиепископа гласила: «Находя должным разрешить постройку церкви при Собинской мануфактуре с тем, впрочем, чтобы она до времени считалась приписной к церкви с. Арбузова и находилась в заведывании причта этого села». Приложенный план был препровожден на рассмотрение Строительного отделения Губернского правления. Поскольку из прошения Товарищества Собинской мануфактуры не было видно, в честь каких святых предполагается построить просимую церковь с приделами, у Духовной консистории по этому поводу завязалась переписка с благочинным священником Старинского погоста Владимирского уезда Иоанном Смирновым и настоятелем села Арбузова священником Лавром Богоявленским.

Строительное отделение Владимирского Губернского правления, руководствуясь Уставом строительным, а также правилами, принятыми Министерством внутренних дел при составлении и представлении проектов церквей, не утвердило проект на построение церкви при Собинской мануфактуре. Он был признан не соответствующим требованиям нескольких циркуляров МВД и правил Устава, главным из которых оказалось то, что на каменной церкви был запроектирован деревянный потолок, что «составляло изъятие из общего правила». 

Протокольное постановление Совещательного Присутствия техников Строительного отделения Губернского правления было подписано губернским инженером И. А. Карабутовым и 30 ноября 1880 г. утверждено владимирским губернатором.

А проект на постройку церкви при Собинской мануфактуре в декабре 1880 г. как «не утвержденный Строительным отделением Губернского правления» был препровожден в городское полицейское управление «для выдачи по принадлежности купцу Никитину».

Следующая страница истории храма началась 5 марта 1884 г. с прошения Директора­распорядителя Правления Товарищества Собинской мануфактуры бумажных изделий Александра Лукича Лосева также на имя Архиепископа Владимирского и Суздальского Феогноста. Также приведу его полностью: «В построенном в 1882 году при фабрике Товарищества Собинской мануфактуры Владимирского уезда, особом корпусе, в котором в настоящее время помещается училище для девочек и мальчиков, имеется зала мерою 29 аршин длины, 18 аршин ширины и 12 аршина высоты.

Находя священным для себя долгом иметь при своем заведении для многочисленных православных рабочих с их семействами свою церковь, мы находим возможным на свои средства устроить в этом зале подобающим образом церковь, на что сим имеем честь благопочтительнейше испрашивать Вашего Святительского разрешения и благословения. При сем прилагаются: план и фасад корпуса, план и разрез залы и чертеж иконостаса, по которому мы намерены его поставить в зале».

Разрешение училищный рекреационный зал обратить в церковь было получено с тем же условием, что храм будет приписан к церкви села Арбузова на правах домовой церкви. Надлежащие работы были проведены быстро и качественно, новый храм был богато украшен.  На освящении церкви в честь Воскресения Христова Преосвященнейший Феогност произнес специально подготовленное «Слово», ему внимали сотни прихожан. А 15 июня 1884 г. выступление архиепископа было опубликовано в 12­м номере газеты «Владимирские епархиальные ведомости».  

Дела архивные

Архивные дела – Протоколы общих собраний владельцев паев и собраний Правления мануфактуры – на первый взгляд очень скучны и одноообразны. Но это ценнейший источник для собинских краеведов. 

Высочайше утвержденный Устав Товарищества Собинской мануфактуры исследователями пока не обнаружен. Известно только, что первоначальные действия по учреждению и открытию Товарищества производились А. А. Никитиным, занимавшим с 1854 г. пост городского головы г. Владимира, «на точном основании существующих правил», то есть в соответствии с существующим законодательством. К сожалению, неизвестны пока ни первоначальный капитал Товарищества Собинской мануфактуры, ни доля в нем каждого из сотоварищей, ни условия этой сделки. А вот местоположение, размер и конфигурацию земельного участка, уступленного А. А. Никитиным Товариществу Собинской мануфактуры, по документам, хранящимся в ГАВО, удалось установить, как было выше сказано.

Первоначальное количество и стоимость паев (акций) предприятия также неизвестна, как и число пайщиков и состав органов  внутреннего управления и внешних сношений.

Известно, что после ранней кончины А. А. Никитина его отец Андрей Никитич Никитин принял на себя не только обязанности владимирского городского головы, но и продолжил все предпринимательские и благотворительные дела сына. Он вошел в исполнительный орган акционерного товарищества – Правление Товарищества Собинской мануфактуры. Следует заметить, что в то время членов правления, число которых было не менее трех, называли обыкновенно директорами, они действовали на основании особой доверенности акционерного товарищества и по договору найма регулярно получали зарплату. Остальные акционеры (пайщики), в том числе и члены  ревизионной комиссии, получали дивиденды и разовые нерегулярные выплаты. Главным органом  выражения воли акционеров было общее собрание акционеров.

В декабре 1901 г. были Высочайше утверждены временные правила об организации и созыве общих собраний и ревизионных комиссий акционерных кредитных и торгово­промышленных обществ  и товариществ на паях и сохранившиеся за 1902­1917 гг. протоколы показывают, что деятельность Товарищества Собинской мануфактуры происходила в соответствии с этими правилами.

Общие собрания членов Товарищества проходили регулярно, раз в два­три месяца, в Москве, на Варварке в Старо­Гостином дворе. Не все акционеры жили в Москве, иногда в Протоколах появлялась запись: «Вследствие неприбытия должного количества господ пайщиков назначенное на сие число Общее собрание не состоялось». В таком случае Правление назначало вторичное собрание для рассмотрения тех же вопросов. По правилам «должное количество» – присутствие членов, обладающих в сумме более чем половиной голосов.

В начале XX века основной капитал Товарищества составлял    3 500 000 рублей, он складывался из 700 паев по 5 тыс. рублей. Каждые 5 паев давали обладателю право одного голоса, всего 140 голосов пайщиков. Обороты же предприятия превышали 7 миллионов рублей.

К этому времени среди пайщиков и количественно и по числу паев преобладали члены семейства Лосевых, потомки одного из основателей мануфактуры, Луки Васильевича Лосева. В 1911 г. пайщиков было всего 23, из них Лосевых 12,  Никитиных 3.

В «Книге пайщиков Товарищества Собинской мануфактуры» за 1917­1918 гг. из 32 лиц фамилия Лосевых встречается 14 раз, да еще А. А. Бакшеева – урожденная Лосева! Потомки Никитиных в меньшем числе – их всего трое (Андрей Андреевич, Борис и Петр Александровичи). Но в этом списке мы видим всех трех замужних сестер Андрея – Елизавету, Веру и Марию, и сестру Петра или Бориса – Анну, притом Елизавета и Анна замужем за Лосевыми! Как видим, Лосевы и Никитины выступают здесь как члены одного большого семейства.

Максимальное число паев, принадлежавших Никитиным в годы, за которые имеются протоколы, не достигало 100, но в первые десятилетия существования мануфактуры эта цифра могла быть значительно выше. В разные годы Андрей Андреевич и Петр Александрович Никитины, а также Елизавета и Анна урожденные Никитины избирались директорами Правления или кандидатами к ним, а также членами Ревизионной комиссии Товарищества Собинской мануфактуры. А в правление Товарищества Лемешенской мануфактуры Андрея Никитина во Владимирском уезде, основанного в 1880 г., много лет входил А. Л. Лосев, пайщиками ее были и другие Лосевы.  

Петр Александрович Никитин в 1908­15 гг. часто единогласно избирался председателем общих собраний пайщиков, а Андрей Андреевич Никитин – в 1916­17 гг. Протоколы собраний Товарищества первых двух десятилетий XX века содержат множество интересных сведений, показывают устойчивый рост и развитие предприятия до начала Первой Мировой войны. В 1908 г. успешно работающему Товариществу Высочайше утвержденным положением Совета Министров было разрешено увеличить основной капитал с 3 500 000 руб. до 5 600 000 руб. с повышением при этом нарицательной стоимости существующих паев с 5 000 руб. до 8 000 руб. В балансе 1912 г. основной капитал указан уже в 7 миллионов, стоимость пая 10 тысяч рублей. Но продажная стоимость паев достигала 32­35 тысяч рублей!

По Протоколам можно проследить, как изменялось количество паев у владельцев, причем до начала войны паи в основном перераспределялись среди пайщиков мануфактуры, и Никитины неоднократно продавали свои паи Лосевым. Во время кризиса военных лет все труднее было обеспечить кворум общих собраний, все чаще использовалось «передоверие голосов», особенно после кончины А. Л. Лосева в мае 1917 г. Паи все чаще продавали на сторону, например только в декабре 1917 г. 165 паев разными владельцами, в основном уже Лосевыми, было продано Товариществу Мануфактуры А. Я. Балина в Юже и 148 паев – Товариществу Ситценабивной мануфактуры Эмиль Циндель в Москве. 

Время Лосевых и Никитиных в Товариществе Собинской мануфактуры закончилось. В 1918 г. прядильная и ткацкая фабрики были национализированы как «бывшие цинделевские».

Как видим, жизнь нескольких поколений владимирских купцов Никитиных была связана с Собинской мануфактурой, и эти страницы истории Собинки не следует игнорировать.